«Соль земли оренбургской». Кто владеет главными минеральными месторождениями региона

В начале сразу внесём уточнение: заголовок материала не совсем точен. «Владеть» в прямом смысле этого слова недрами, какими бы они не были, может только государство. Наш же аналитический материал — о недропользователях, которые добывают или имеют право на добычу минерального (неуглеводородного) сырья.

Богатый регион — бедные люди

В Сводном государственном реестре лицензий на недропользование Оренбургская область занимает ведущее место в Приволжском федеральном округе и одно из ведущих мест в России по количеству выданных с начала 90-х годов различных документов на разработку полезных ископаемых. Мы действительно очень богатый на природные ресурсы всех видов регион.

Так, с 1991 года в Оренбуржье различным компаниям было выдано без малого 3000 различных лицензий на разведку и разработку недр.

Для сравнения: в соседней Самарской области таких лицензий было оформлено чуть более 1100. В нефтеносном Татарстане, который, кстати, занимает третье место в РФ по добыче углеводородов — около 1800. В Башкирии — чуть менее 1000. А, например, в Кировской области — лишь 615.

Это ещё раз говорит о колоссальной ресурсной базе нашего региона. Но, сравнивая уровень жизни в той же Самаре, Башкирии и Татарстане и у нас, приходит понимание — мало иметь богатства, нужно ещё и уметь грамотно ими распорядится. Пока, к сожалению, уровень доходов бюджета в Оренбургской области на каждого жителя намного меньше, чем у вышеназванных «небогатых» соседей.

Главное ископаемое

Говоря о трёх тысячах оформленных лицензий нужно понимать, что речь идёт о базе данных в целом. Часть документов уже прекратили своё действие по различным причинам. Например, из-за истечения разрешённого срока пользования тем или иным месторождением. Либо компании сами отказываются от лицензий, поскольку не разрабатывают месторождения, а плату вносить обязаны. Или же Роснедра (или иной госорган) приостанавливает или аннулирует документ, когда видит, что не соблюдаются условия лицензионного соглашения. Так, например, произошло с золотоносными рудниками — из 14 месторождений сейчас не разрабатывается ни одно, две компании сдали лицензии, 12 — лишились их из-за бездействия или непродления.

Лицензий на разведку и разработку месторождений нефти и газа в области — 557, почти все — действующие, но реальные работы идут лишь на трёх сотнях участков. Остальные выкуплены в резерв. Дело в том, что это обычная практика повышения капитализации компании, когда выкупаются права на разработку того или иного нефтегазоносного участка и плюсуются к общим активам предприятия. Работ по добыче там фактически нет, но для инвесторов само наличие новых площадок — уже основание для роста стоимости компании.

Впрочем, главным полезным «ископаемым» в Оренбургской области является не нефть, а… питьевая и техническая минерализированная вода. Из трёх тысяч лицензий 1550 было оформлено именно с целью бурения скважин на воду. Почти 600 из них действуют до сих пор — воду из глубин земли качают как для подачи в водопроводные сети населённых пунктов, так и для нужд предприятий. И это особенность нашего региона: мы — один из самых бедных на водные ресурсы субъектов Федерации. У нас самый высокий процент подземных водозаборов в Приволжье, и если пробурена скважина юридическим лицом — то нужна и лицензия на добычу ресурса.

Рудные короли Оренбуржья

Если анализировать данные Сводного реестра Роснедр, то крупнейшим недропользователем в части разработки минеральных неэнергетических ресурсов Оренбургской области является Гайский горно-обогатительный комбинат. Он на сегодняшний день является владельцем 22 лицензий на разведку, исследование и добычу полезных ископаемых, а с 1992 года владел 30 такими лицензиями. Ежегодно комбинат добывает до 8 млн. тонн руды.

ГОК интересуют преимущественно медь и попутные металлы, редкие элементы, золото, серебро, висмут, кадмий селен теллур. И ещё сера — как побочный продукт добычи меди.

Бенефициаром комбината является уральский предприниматель Андрей Козицын. Кстати, экс-губернатор Юрий Берг после своей отставки стал советником Козицына. Правда, в чём именно заключается его круг обязанностей, так пока и неизвестно.

На втором месте по объёмам добычи минерального сырья в Оренбуржье — АО «Оренбургские минералы» (город Ясный). Сейчас у предприятия — 5 действующих лицензий и ещё у трёх — прекращено право пользования. АО добывает 225 млн. тонн ископаемых из открытых карьеров, извлекая из неё около полумиллиона тонн хризотил-асбеста.

«Оренбургские минералы» пытались так же найти и добывать золото, а также элювиальные каолины, но безуспешно — лицензии были сданы уже через два года как бесперспективные.

Бессменным руководителем этого предприятия является Андрей Гольм, входящий в ТОП самых богатых людей Оренбургской области. Недавно стало известно, что капитализация предприятий семьи Гольм выросла и теперь его смело можно поставить на третье место в нашем ТОПе состоятельных оренбуржцев.

Третьим по масштабам неуглеводородного недропользования можно было бы назвать комбинат «Южуралникель», который оформил пять лицензий на добычу минерального сырья (в основном металлических руд и флюсовых компонентов), но с 2012 года завод фактически не работает (хотя юридическое лицо и не ликвидируется). Владелец ЮУНК — холдинг «Мечел» (бенефициар — уральский миллиардер Игорь Зюзин).

Так же из крупных недропользователей Оренбуржья стоит отметить Новотроицкий цементный завод и Южно-Уральскую горно-промышленную компанию. Они добывают клинкерное сырьё (смеси особых глин и известняка) для производства цемента — хлеба строительства. И, конечно же, «Руссоль» с добычей каменной соли в 1 млн. тонн в год в Соль-Илецке.

Дважды оформляла документы на добычу минерального сырья компания «Акмел». Этот завод должен был стать крупнейшим в области производителем тонкодисперсного мела, но финансовыми результатами не блещет.

Разжалованный «Полковник»

Как мы уже говорили выше, при изобилии природных ресурсов Оренбуржья фактическое их использование оставляет желать лучшего. На практике из минерального сырья в больших количествах добывается лишь медь, хризотил-асбест и цементные клинкерные смеси. При этом месторождения никеля и молибдена, полиметаллических руд и золота остаются невостребованными.

Мало того, нет промышленной добычи и такого ресурса, как уникальной орской яшмы. Изделиями из неё восторгались королевские дома Европы ещё 200 лет назад, но сегодня этот камень оказался никому не нужным.

Лицензиями на добычу яшмы в районе орской горы Полковник владела петербургская компания «Оптимальный ресурс», но недолго. Мы сообщали, что в 2013 году добыча яшмы началась, но уже через четыре года — закончилась. В ноябре 2018-го года предприятие было ликвидировано, а две лицензии на два участка разработки были отозваны Роснедрами.

Практически невостребованными оказались залежи кварца и кварцевого флюса, а так же трепела — мелкодисперсного диоксида кремния, который широко применяется как удобрение и кормовая добавка для животных. Сегодня в России значительное количество трепела импортируется. А вот о добыче его в сколько-нибудь существенных масштабах у нас в Оренбуржье — ни слуху, ни духу.

Аналогично и с каолином, из которого вот уже лет 20 обещают делать сантехнический фаянс не хуже, чем у итальянцев — но результат нулевой.

Приходится констатировать — при огромном минеральном богатстве Оренбурская область за последние 10-15 лет не сделала практически ничего, чтобы организовать их добычу в широком диапазоне номенклатуры и предложить российскому и зарубежным рынкам конкурентоспособный продукт.

Как и 50 лет назад, мы эксплуатируем углеводородные месторождения, медь, хризотил, каменную соль и отчасти — клинкер-сырьё для цемента.

Но о яшмовых шкатулках, нежно-белых фаянсовых раковинах из Домбаровского, трепел-удобрениях и катализаторов из редкоземельных металлов своей добычи, увы — так ничего и не слышно.